Первый взрыв будто гром расколол тишину,

Взвыли криком тревожным сирены,

Он всё понял и, обняв легонько жену,

Улыбнулся ей нежно и — в сени.

Её путь был к своим, а его — сразу в бой,

Сразу в гущу потерь и ранений,

Сквозь такое, чего бы хватило с лихвой

И на пять, может быть, поколений.

Где он пал? — Никогда не узнает она. —

Кто с ним был, кто прикрыл ему веки?..

Разметала их вихрем в то утро война,

Развела и, как вышло, навеки.

Много лет с той поры миновало и дат,

Но невмочь сердцу сладить с печалью,

И встаёт вновь пред нею её лейтенант,

Улыбнувшийся ей на прощанье.

И дрожит старый снимок во вдовьей руке,

И стекает слезинка-горюня,

А душа всё  летит  к пограничной реке

В утро двадцать второго июня.

Николай ВОРОПАЕВ.